 | |
ТАТЛИН В. Е. _____________ TATLIN VladimirТатлин Владимир Евграфович
1885–1953
Владимир Евграфович Татлин (1885–1953), русский художник; наряду с
К.С.Малевичем – один из двух самых авторитетных лидеров
русского авангарда первой половины 20 в. Родился в Москве 16 (28) декабря
1885 в семье инженера. В 1899–1900, убежав из дома, устроился юнгой на
пароход, совершив плавание по маршруту Одесса – Варна – Стамбул – Батум
и обратно. В 1902 поступил в Московское училище живописи, ваяния и
зодчества, в следующем году был отчислен «за неуспеваемость и
неодобрительное поведение».
Снова плавал матросом по Черному морю в 1904. В 1905–1910 занимался в
Пензенском художественном училище. Завязал связи с М.Ф.Ларионовым,
Д.Д.Бурлюком, В.В.Хлебниковым и другими авангардистами, участвовал в
выставках «Мира искусства» и «Союза молодежи», а также в выставках «Бубновый
валет» и «Ослиный хвост». В 1912 устроил в Москве свою собственную
мастерскую-школу. Побывал в Германии и Франции (1914), посетил студию
П.Пикассо в Париже.
В ранней живописи Татлина аналитически выделяются крупные, ритмически
соподчиненные плоскости (Матрос (Автопортрет), 1911, Русский музей,
Петербург). В своей сценографии, совмещая черты модерна
и футуризма, он экспрессивно воплощает всеобщий, «мировой» ритм
(оформление «народной драмы» Царь Максемьян в московском
«Литературно-художественном кружке», 1911; циклы эскизов к неосуществленным оперным спектаклям – Жизнь за царя М.И.Глинки, 1913, и Летучий голландец Р.Вагнера, 1915).
Наконец, в 1914 он изобретает новую разновидность искусства –
«живописный рельеф» или «контррельеф» (среди сохранившихся работ такого рода –
композиция из цинка, палисандра и ели, 1916; Третьяковская галерея,
Москва); искусство здесь, прервав процесс пассивного отражения натуры,
само выходит (буквально «выпирает») в мир, превратившись в конструирование
реальных трехмерных вещей.
Активно участвуя в процессе революционных преобразований культуры,
Татлин в 1918–1919 руководил московским отделом ИЗО (Коллегия по делам
изобразительных искусств) Наркомпроса. В 1919–1920 он создал главное свое
произведение, модель грандиозного здания-памятника Октябрьской революции
или «башни III Интернационала» (металл, стекло, дерево; модель не
сохранилась, известна по фото и нескольким реконструкциям), задуманное как
гигантский комплекс вращающихся с разной скоростью цилиндров,
объединенных вокруг общей наклонной оси.
Пафос вселенского обновления (комплекс должен был стать не только символическим, но и реальным культурно-пропагандистским центром мировой революции) сочетается здесь с удивительным смысловым драматизмом: монумент более всего напоминает Вавилонскую башню, причем представленную в момент наклона, т.е. начавшегося разрушения.
В постреволюционные годы Татлин активно занимался преподаванием: в московских Высших художественно-технических мастерских – Высшем художественно-техническом институте (Вхутемас – Вхутеин) и в Киевском художественном институте (1918–1930). В процессе его педагогической деятельности закладывались основы «производственного искусства», призванного, как это было изначально задано в контррельефах, создавать не образы вещей, а сами вещи, формирующие новый быт (имея в виду эту цель, он сам создает лаконично-функциональные модели прозодежды, утвари и мебели, 1923–1924).
|
Портрет артиста. 1914. Х.М. 104х88 |
Натюрморт. |
Антонида |
Матрос. 1911. Темпера
|
Модель памятника III Интернационала. 1919-20.
Реконструкция
1979. Дерево, железо, стекло |
Эскиз декорации к опере
В.Хлебникова "Зангези" |
Эскиз декорации к опере
М.Глинки "Жизнь за царя". |
Контррельеф |
Эскиз костюма к "Летучему голландцу".
1915-1917
|
Летатлин (махолет). 1932. Дерево, металл, китовый ус. 847х634 см.
|
Фотографии:
В.Е. Татлин 1910-е гг. |
В.Е. Татлин. 1910-е гг. |
В.Е. Татлин |
В.Е. Татлин |
В.Е. Татлин. |
Модель памятника III Интернационала (1919-20). |
В. Е. Татлин играет на бандуре собственного изготовления. |
М. Бирштейн. Художник Владимир Евграфович Татлин. |
Татлин, Владимир Евграфович
(1885, Москва – 1953, Москва)
Владимир Татлин родился в Москве 16 декабря 1885 Семья жила в районе Петровского парка. Отец – инженер-технолог, потомственный дворянин, работал на государственных железных дорогах. После смерти жены переехал с детьми в Харьков. Будущий художник три года проучился в Харьковском реальном училище.
Рассказы Татлина о юности напоминают приключенческий роман. В 14 убежал из дома. В Одессе устроился на пароход юнгой. В 19 поступил в Одесское училище торгового мореходства. Ходил под парусами на учебном судне. Из училища ушел, но морские путешествия продолжались до 1914 (или 1915). В море «наблюдал рыб и птиц».
Освоил разные ремесла. Писал иконы в артели, работал в театре помощником декоратора, хорошо играл на бандуре, знал много украинских песен и былин. Бандуры делал для себя сам.
Рисовать начал с 7 лет. В 17 поступил в Московское училище живописи, ваяния и зодчества, но в конце года был отчислен. Через год – Пенза. С 1905 по 1910 прошел полный курс обучения в Пензенском художественном училище. Получил диплом художника, «имеющего право преподавать рисование, черчение и чистописание».
В 1908 (или 1909) в Москве познакомился с лидером авангардной молодежи Михаилом Ларионовым. Гостил у него на юге в Тирасполе. В конце 1909 начал выставлять свои работы. Участвовал в выставках авангардных объединений – «Союза молодежи», «Бубнового валета», «Ослиного хвоста».
В 1911 поселился в Москве. После разрыва с Ларионовым летом 1912 организовал собственную мастерскую на Остоженке, 37 (дом сохранился). Это было началом «аналитического искусства» (определение Татлина). Задача – «поставить глаз под контроль осязания».
В начале 1914 ездил в Берлин, где «работал бандуристом» на русской кустарной выставке. Заработав денег, добрался до Парижа, где сумел проникнуть в мастерскую Пабло Пикассо на Рю де Шельшер, видел его пространственные коллажи.
В мае 1914 через месяц после возвращения на Остоженке в мастерской устроил выставку «синтезостатичных композиций» - абстрактных произведений, скомбинированных из дерева, металла, картона и других «нехудожественных» материалов.
Весной 1915 на «Первой футуристической выставке «Трамвай В» (Петроград) показал «Живописный рельеф 1915 года» - объемно-пространственную композицию с элементами кинетизма. В конце 1915 на «Последней футуристической выставке «0,10» (Петроград) появились висячие угловые контррельефы. Конфликт с К.Малевичем, представившим там же свой супрематизм, перерос в борьбу за лидерство в авангарде.
В «революционном» 1917 Татлин воспринимался неформальным главой всех «футуристов» в пластических искусствах. В дни Октябрьской революции в Москве Велимир Хлебников предложил Татлину войти в «Правительство Председателей Земного шара».
1919-1920 работал над грандиозным проектом здания-памятника Октябрьской революции (Памятник 111 Интернационала) Модель памятника показана в Москве на выставке к У111 съезду Советов.
1919 - 1925 жил в Петрограде, работал в Музее художественной культуры, где заведовал отделом материальной культуры. В мае 1923 выступил с докладом «Материальная культура (долой татлинизм)». Начал работу над образцами бытовых вещей – одежды, посуды и т.п.
1925-1927 в Киеве, где он преподавал «формально-технологические дисциплины» в художественном институте, в собственной мастерской начал серьезно изучать анатомию и полет птиц. В обстановке секретности сооружал детали к будущему летательному аппарату.
В 1927 вернулся в Москву. Преподавал во Вхутеине на факультете обработки дерева и металла и на керамическом. Увлекся работой с гнутым деревом. В этот период написаны статьи «Художник – организатор быта» и «Проблема соотношения человека и вещи. Объявим войну комодам и буфетам».
В 1929 специально для работы над летательным аппаратом-орнитоптером устроил мастерскую в колокольне Новодевичьего монастыря. К 1932 были готовы три экземпляра летательного аппарата, названного «Летатлин». В мае в Итальянском дворике Музея изящных искусств (теперь - Музей изобразительных искусств имени А.С.Пушкина) проходила выставка, посвященная Летатлину. Начавшееся летное испытание не состоялось из-за поломки одного из аппаратов на земле. В газетах писали, что Татлин «ушел из искусства в технику».
На выставке «Художники РСФСР за 15 лет» в 1933 году его работы показаны в зале «формалистических направлений». Это была последняя выставка, где Татлин имел возможность показать свои работы.
Для заработков оформлял спектакли. Для себя писал натюрморты и, возможно, иконы. Мечтал о подвижной мастерской в прицепном фургоне. Проект мастерской подал в Союз художников в 1952. Это был последний проект Владимира Татлина.
Похоронен в Москве, в стене Новодевичьего кладбища.
Татлин, Владимир Евграфович
Альманах "РУССКИЙ АНТИКВАРИАТ"
В. Е. Татлин - одна из самых ярких фигур нового искусства
1910-20-х гг., родоначальник конструктивизма вообще уникальный человек русского
авангарда. Жизнь его была жизнью фанатика и подвижника, творчество
заполнило ее целиком.
В искусство он пришел как самородок - почти без серьезной
школы. В Пензенском художественном училище (1905-10) получил основы
профессиональных знаний, а в авангардных студиях Москвы и Петербурга (у И. И.
Машкова, Я. Ф. Ционглинского, М. Д. Бернштейна, М. Ф. Ларионова - у
него особенно) набрал мастерства. Не учился за границей, хотя полмира
объездил матросом (еще мальчиком сбежав из дому, уплыл юнгой в Турцию) и
отразил этот факт биографии в "Автопортрете" (1911) но, впервые попав в
Париж (1914) и посетив там П. Пикассо, отнесся к нему как равный к
равному.
Возможно, с этим слегка курьезным визитом (Татлин приехал в Париж из
Берлина, где на выставке русского народного искусства исполнял роль
слепого бандуриста он и для Пикассо сыграл на бандуре) косвенно связан
переход художника от живописи, сочетавшей ларионовское влияние с элементами
кубизма, к "живописным рельефам" (они же "контррельефы", или
"материальные подборы"). Эти объемно-пространственные абстракции из железа и
дерева, с использованием стекла, штукатурки, обоев, фрагментов готовых
вещей и отчасти обработанные живописными средствами, впервые были показаны
им на выставке в собственной студии (1914 тогда они назывались
"синтезо-статичными композициями"), затем на выставках "Трамвай Б", "1915 год",
"Магазин". С них началась конструктивистская линия в русском авангарде,
линия материаловедения, противопоставляемая - во всяком случае, автором
- отвлеченно-знаковому супрематизму К. С. Малевича.
Однако победивший конструктивизм 1920-х гг. - и в
утилитарно-производственном его варианте, и в варианте техницист-ском - далек от стремления
вслушиваться в органику материала. В соответствии с общей программой
Татлин делает эскизы посуды, одежды и даже печей, но его модели, как
правило, утопичны, это проекты идей, а не вещей. Таков "Памятник III
Интернационала" ("Башня Татлина", 1919-20) - символическое воплощение
революционной эпохи, впечатляющий, но вряд ли рассчитанный на реализацию
синтез скульптуры, архитектуры и техники. Таков "махолет" "Летатлин",
сборкой которого художник занимался в течение трех лет (1929-32) в башне
Новодевичьего монастыря (образ башни сродни Татлину - его первая студия в
Москве тоже звалась "Башней"), - конструкция абсолютно природная и
эстетически поразительная, напоминающая чертежи Леонардо да Винчи художник
не сомневался в ее воздухоплавательных возможностях и первое испытание
планировал провести со своим маленьким сыном.
В 1920-х гг. Татлин активно работает в Наркомпросе (1919-23 инициатор
"музеев художественной культуры", член Отдела музеев, куратор реформы
художественного образования и монументальной пропаганды) и в Инхуке
(1923-24 руководитель Отдела материальной культуры), преподает в Киевском
художественном институте (фото-кинотеатральное отделение, 1925-27) и во
Вхутеине (отделение обработки дерева и керамики, 1927-30). Общественные
обязанности не являются для него чем-то внешним, но как бы составляют
часть занятий искусством. Художник тотального и экзистенциального
склада, Татлин не разделяет искусство на виды и жанры - он занимается
конструированием новых форм во всем сразу, от архитектуры до книжного дела и
от дизайна до сценографии.
Десятилетие спустя именно сценография вынужденно выделится из общего
ряда его занятий, - после разгрома авангарда эта область деятельности
останется для Татлина единственно возможной. Его поздние театральные
работы ("Не сдадимся", Камерный театр, 1935 "Дело", Центральный театр
Красной Армии, 1939-40, и др.), уступая ранним ("Царь Максимилиан",
Московский литературно-художественный кружок, 1911 неосуществленные постановки
опер М. И. Глинки "Жизнь за царя" и Р. Вагнера "Летучий голландец",
1913-18 драма "Зан-гези" В. Хлебникова, Инхук, 1923) в размахе сценических
идей, сохраняют высокий уровень мастерства и художественного мышления.
Этот уровень сохраняет и его поздняя живопись - камерная, тонкая
исполняемые "для себя" натюрморты чужды какому бы то ни было насилию над
натурой.
Чем дальше, тем меньше было возможностей для работы. Панно Татлина для
Всесоюзной сельскохозяйственной выставки в 1938 г. были уничтожены как
"политически вредные". В конце жизни он для заработка консультировал
студентов Московского архитектурного института и делал наглядные пособия
для Московского университета. Новое открытие его творчества произошло в
1970-х, тогда же стало ясно, сколь многое в современном искусстве он
предвосхитил.
Из рукописи:
Нюренберг, Амшей Маркович (1887–1979). Одесса–Париж–Москва. Воспоминания художника.
Татлин
С Татлиным я близко познакомился на его персональной выставке, о которой некоторые мало разбирающиеся в искусстве критики писали, как о явлении.
Татлин был вождем небольшой группы художников, которые работали не кистями, но молотком и клещами, а вместо растворителя пользовались гвоздями и проволокой. О себе эти художники скромно говорили: «Мы мастера-инженеры, которые увлеченно занимаются решением вопроса о новых средствах выражения».
Я обошел эту удивительную выставку, похожую на мастерскую жестянщика. Зрителей, несмотря на солидную рекламу ее устроителя, было мало.
Я нашел Татлина. Он стоял около одного из своих «инженерных произведений» и с каким-то неверующим зрителем спорил о будущем, вечном искусстве.
— Да, — твердо сказал он неверующему, — мы работаем для зрителей, которые появятся только через тридцать лет. В Москве, — уверенно добавил он, — знаю, наших зрителей еще нет, но это нас не огорчает. Мы глубоко верим, что они будут.
— Ну, а если они, товарищ Татлин, не появятся, что будет с вашими жестяно-картонными натюрмортами, — спросил я, вмешавшись в эту импровизированную дискуссию.
— История искусства, — продолжал я, — не знает таких удивительных скачков. Несмотря на свою динамическую сущность, искусство весьма консервативно. Прекрасные стенные фрески, которые археологи в древних пещерах находят, написаны около десяти тысяч лет тому назад, и, что удивительно, фрески очень напоминают стенную живопись современных декоративных художников. Очевидно, спираль, которую вы любите, владеет душой живописи.
Татлин молчал. После долгого раздумья, он сказал:
— Я пришел к этому выводу не сразу. После революционных дней, когда надежда и вера то возникали, то обманывали, я, наконец, увидел новый горизонт. И понял, что я на верном пути.
Мы стояли возле разрекламированной спиральной башни. Она была им создана в честь коммунистической партии и называлась «Башней третьего Интернационала». Указывая на нее, он с большой гордостью сказал:
— Над этой небольшой моделью я работал пять лет. Считаю ее зенитом моего последнего творчества.
Он смолк и внимательно поглядел на нас.
— А что в ней необычного, исторического? Такого, что удивит зрителя? — спросил я.
Татлин порозовел. Размахивая руками, он произнес:
— Все в башне будет необыкновенно! Высота. Этажей двадцать. Потом она будет вертящейся. Затем, в ней будут жить, и мыслить, и работать сливки народа. Его мыслители, ученые, изобретатели, инженеры, художники, скульпторы. — Всю эту фразу он произнес, холодно поглядывая на меня.
Последним экспонатом был летающий аппарат его собственной конструкции, который назывался «Модель летатлина». Сделан был аппарат из лакированной фанеры и окрашен в цвет закатного неба.
— Летчики, — сказал он, — его осматривали и хвалили.
Меня раздражало его неумеренное хвастовство, но я старался делать вид, что все приемлю так, как он желает. Уходя, я пожал его руку и сказал, что выставка меня согрела и освежила.
Татлин меня чувствительно поблагодарил.
***
Спустя пять лет мы с братом, художником Девиновым сидели в квартире Татлина на Верхней Масловке (мастерской у него не было) и рассматривали последние работы изобретателя «инженерной» живописи. Мы были весьма удивлены. На мольбертах стояли натянутые на подрамники холсты, а на них были написаны великолепные по колориту и фактуре натюрморты.
Больше всего нас удивило то, что натюрморты были написаны в стиле умеренного импрессионизма и овеяны строгим, я бы сказал, «сугубым» реализмом.
|
Copyright © МАСЛОВКА - художники, картины, биографии, фотографии. Живопись, рисунок, скульптура. 20-й век Все права защищены. Опубликовано: 2004-11-21 (49647 Прочтено) [ Назад ] |
|
|
